|
Александр Фрунзе
«Проблема 2000» и ваш путь к успеху
История, о которой я хочу рассказать, началась, образно говоря, еще в прошлом веке, в далеком уже 1994 году. Одним ясным февральским утром директор коммерческой фирмы, внештатным сотрудником которой я являлся, отдал мне в личное пользование списанную 286-ю «эйтишку». Счастью моему в тот день не было границ — ведь к тому моменту я уже более пяти лет пытался убедить руководство моего НИИ, что мне, разработчику систем на основе микропроцессоров, компьютер совершенно необходим и что одна из приобретаемых машин, коих в институт приходило порой до десятка в месяц, должна оказаться на моем столе. Но увы — бухгалтерия, отделы снабжения, сбыта и прочие «накладники», представляемые преимущественно особами женского пола, изо всех сил предпочитавшими тогда работать по-старинке, без компьютеров, с директорской точки зрения, обойтись никак не могли, в отличие от разработчиков… И когда я уже совсем отчаялся, свершилось чудо — на моем столе прописалась «двушка» с 40-мегабайтным винчестером и синими панелями командира Нортона на экране EGA-монитора.
Первое время я упивался новыми возможностями — экспериментировал с неисследованными доселе трансляторами и эмуляторами, дорабатывал те программы, которые оставались в подвешенном состоянии из-за ограниченности моего доступа к РС-совместимой технике, осваивал пятый Borland Pascal. Но уже спустя несколько месяцев я почувствовал ограниченность своего компьютера — Windows 3.1, не говоря уже про WinWord, никак не хотели умещаться в 40-мегабайтном винчестере, отображаться на EGA-мониторе и обрабатываться в мегабайтном ОЗУ. И как только у меня появилась требуемая сумма — кажется, триста с небольшим долларов, — я осуществил первый в жизни апгрейд. Внутри моего системного блока оказалась 40-мегагерцовая «трешка», а «двушечная мамка», турбированная неизвестным мне умельцем с 8 до 12 МГц, первой залегла на полку, куда впоследствии килограммами складировались жертвы апгрейдов.
Ограниченный объем упомянутой полки вынуждал искать применение собираемому на ней «старью» — морально устаревшему, но все еще работоспособному компьютерному железу.
И рассказываемая мной история получила продолжение, когда одна из моих знакомых попросила модернизировать ее к тому времени уже совсем антикварную «экстишку» — какая-то из ее бухгалтерских программ потребовала загадочную «extended memory». А поскольку эта модернизация осуществлялась практически за символические деньги, в системный блок знакомой перекочевала не обосновавшаяся уже на полке со старьем «трешка», а та самая незабвенная «двушка», с которой, собственно, и началась моя компьютерная жизнь.
Надо сказать, что бухгалтеры в основной своей массе — народ неприхотливый. Они не стремятся, подобно наиболее продвинутым читателям компьютерных журналов, поставить на свой компьютер Windows NT или что-то юниксоподобное, а затем с радостным визгом исследовать возможности администрирования одного отдельно стоящего компьютера или устойчивость его операционной системы к запусканию всего подряд программного обеспечения, попадающего под руки. Нет, бухгалтеры требуют от своих компьютеров совсем немногого — способности работать с привычной программой типа «Парус», «1-С» и им подобными, многие из которых были написаны в довиндовую эпоху и прекрасно работают на любой «эйтишке». Поэтому упомянутая «двушка» исправно продолжала свой жизненный путь, радуя хозяйку не только миганием светодиодов на передней панели системного блока, но и составлением нужных отчетов, справок и прочих важных бухгалтерских документов. И вместе с моим уже более года не апгрейдированным 300-мегагерцовым К6-2, а также с пятьюдесятью миллионами других компьютеров, разбросанных по всему миру, благополучно вступила в 2000-й год.
Несмотря на то что «Компоненты и технологии»— журнал не компьютерный, мало кто из его читателей не работает с «писишкой» и не читал о надвигающейся «проблеме 2000». Правительства многих западных стран приняли соответствующие программы, которые должны были предотвратить надвигающуюся катастрофу. На их реализацию были потрачены миллиарды долларов, осевшие в итоге в активах Microsoft, Intel, IBM, Dell, Compaq, — список может быть расширен в пять–десять раз. Специализированные компьютерные издания выпускали тематические номера, охватывающие все мыслимые и немыслимые аспекты «проблемы 2000». О ней писали не только компьютерные издания от «PC Week» и «Компьютерры» до «Домашнего компьютера» и «Компьютер и мы», но и некоторые из центральных газет. И все пишущие сходились в одном — если системная плата вашего компьютера произведена не ранее 1998 года, то вам, скорее всего, 2000-й год ничем не грозит (ну, если Глоба или Лонго не предскажут какой-нибудь некомпьютерной неприятности). Но если «матери» вашей машины три или более лет — ждите беды. Или, не дожидаясь ее, делайте апгрейд — скупой платит дважды.
Поскольку системные платы всех компьютеров, с которыми я работаю, относительно новые (положительный аспект невоздержанности в вопросах модернизации), то горы информации по «проблеме 2000» я сознательно игнорировал, будучи абсолютно уверенным, что оно мне ни к чему. И первые 11 дней нового, 2000-го года подтвердили, что как в английских банках, сменивших перед Новым годом не только компьютеры, но и программное обеспечение, так и у нас, ничего не менявших, все хорошо. Да и что может быть плохого? Ведь Лонго из телевизора мудро обратил наше внимание на то, что фамилия нашего нового лидера — Путин, а это свидетельство того, что в новом веке России, то есть нам с вами, предстоит проделать большой и светлый путь. Так что какая-то там «проблема 2000» — детские шалости, да и только.
А 12 января мне позвонила та самая знакомая, которую я осчастливил «двушкой», и сказала, что у нее с компьютером возникла проблема. Те документы, которые она готовит, он упорно датирует 1980-м годом. Могу ли я его правильно настроить, чтобы он жил не темным прошлым времен Московской Олимпиады, а светлым настоящим?
Быстро припомнив суть того, что я все-таки не сумел не прочитать по «проблеме 2000», я ответил ей, что, скорее всего, сделать мне ничего не удастся, и если ошибочная дата в документах столь критична, то ей придется раскошеливаться на очередной апгрейд. Причем не такой уж дешевый — старые «трешки» и «четверки», лежащие на моей полке, для этой цели вряд ли сгодятся. Она, ясное дело, не обрадовалась (мне даже показалось, что слегка огорчилась), но попросила все же попробовать что-то сделать, прежде чем она будет решаться на какие-либо действия. И я, будучи не в силах отказать хорошему человеку, отправился что-то делать, абсолютно не сомневаясь в бесполезности этой попытки. Ведь я хоть и не помнил, какого года выпуска эта «двушка», но ее размеры (30х45 см) и более чем полсотни стоящих на плате микросхем убедительно говорили о том, что ей никак не менее 10 лет.
Когда я с седьмой или восьмой попытки вошел в SETUP моего первого компьютера (пойди вспомни, что для этого надо не просто нажать во время загрузки клавишу Delete, а комбинацию из Ctrl, Alt и Backspace), я, казалось, получил подтверждение своей убежденности в том, что мне не удастся решить на нем «проблему 2000». Клавиши PgUp и PgDn изменяли год только в пределах 1980–1999, а остальные из тех, на которые он реагировал, переводили на изменение других настроек. Произнеся вслух диагноз — что-то типа «мертвые не потеют», —я предпринял последнюю попытку, после которой, как я считал, моя совесть будет чиста. Я попытался установить 2000-й год в CMOS-памяти при помощи DOS-команды Date. После ввода команды компьютер выдал мне 01-12-1980 и попросил ввести новую дату. Я ввел 01-12-2000 и нажал Enter. Компьютер сглотнул это издевательство, укоризненно мигнув своими синими нортоновскими панелями. Не рассчитывая ни на что хорошее, я снова набрал Date. И каково же было мое удивление, когда я, погасив панели, увидел 01-12-2000! Я не поверил своим глазам, выключил компьютер, включил его через минуту, вызвал Date — под панелями, как бы издеваясь над моей убежденностью в том, что этого не может быть, горело 01-12-2000.
Но на этом чудеса не кончились. Не понимая причины моего оцепенения, бухгалтер тем не менее воспользовалась им и при помощи своей любимой программы сформировала какую-то справку, выведя ее на печать. Старенький Epson напрягся и застрекотал — честно говоря, пользуясь лазерником, я и забыл, что принтер — очень шумное устройство.
И пока я переваривал эту изрядно забытую информацию, он распечатал страничку, содержащую еще одно сенсационное открытие. Оказывается, эта самая программа, написанная почти тогда же, когда был изготовлен исполняющий ее ныне компьютер, также не имела никакого представления о том, что она не должна правильно работать в 2000-м году. Стоящая на справке дата — 12 января 2000 г. — подтверждала то, что еще 10 минут назад казалось невозможным: и устаревшая «эйтишка» десятилетней давности, и созданная в начале 90-х программа в 2000-м году работали столь же верно, сколь и во все предыдущие. Вот тебе и «проблема 2000» с необходимостью менять не только «железо», но и «софт»…
Я вполне допускаю, что на необъятных просторах нашей родины может найтись по крайней мере еще один пользователь, работающий с подобной «двушкой». Если он воспользуется моей рекомендацией — я буду рад. Но, естественно, я рассказал эту историю не ради этого гипотетического пользователя. Главное, что я хотел сказать, — не нужно безоговорочно верить тем, кто говорит, что интересующий вас результат недостижим. Да, на чужих ошибках надо учиться — нет необходимости самолично удостоверяться в том, что наступание на грабли может привести к некоторой порче внешнего вида. Но жизнь гораздо сложнее кинематики движения граблей, и правильно спланированная последовательность действий может привести вас к достижению требуемого результата. А для многих из нас это очень важно. Мне не верится, что от властей, которых мы уже выбрали и которых выберем в ближайшее время, мы дождемся того, что станем жить лучше. Дай бог, чтобы не ухудшили.
А чтобы жить лучше, нужно что-то делать самим. Во-первых, осознать, что отныне и в течение еще долгих лет вам будут платить ровно столько, сколько нужно, чтобы на вашем месте был человек с минимально допустимой для этого места квалификацией и возможностями. Во-вторых, для самих себя дать ответ на вопрос, будете ли вы просто плыть по течению или постараетесь что-то изменить в своей жизни вопреки складывающимся обстоятельствам. И в-третьих — это самое сложное, — попытайтесь найти для себя свой путь к успеху или хотя бы к решению еще вчера, казалось, неразрешимых проблем. И если на этом пути вам кто-то скажет, что ваша цель недостижима (а таких найдется немало), — не спешите отказаться от нее, просто при необходимости внесите коррективы в свои действия. Ведь не зря говорят — глаза боятся, руки делают. Жизнь постоянно предоставляет нам те или иные возможности — кому-то реже, кому-то чаще, но они есть Так что постарайтесь найти свой путь и пройти по нему, невзирая на возникающие препятствия. А мы со своей стороны будем пытаться находить и публиковать в нашем журнале такие материалы, которые могут помочь вам найти этот путь.
alex.fru@mtu-net.ru
|
